Студенческие годы

Закончилась пора безмятежного детства. Впереди учеба в университете и самостоятельность.
Сергей с первых классов гимназии мечтал об университете, но долгое время эти мечты оставались только мечтами. Отец был категорически против учебы и мотивировал это тем, что сыну необходимо продолжать наследственную профессию.

- И мой отец, и я всю свою жизнь отдали фабрике. Ты, как старший сын, должен идти по моим стопам. Твое место рядом со мной! - безуспешно втолковывал Сергею отец в каждой беседе.
Сын упорно возражал: - Но я хочу учиться, а не отбывать свое время на фабрике. Мне совершенно не нравится бухгалтерская работа. Все мои друзья будут куда-то поступать, а я что - хуже их? Хочу учиться и все!
- Хочется - перехочется! - сердито отвечал отец и уходил, громко хлопая дверью.
Утешала сына мать. Екатерина Петровна, как никто, видела и ощущала, что громкий титул технического директора фабрики, как занавес скрывал зависимость служебного положения старшего Сергея Сергеевича.
- Не отчаивайся, сынок, - успокаивала Сергея мать, - Уговорим как-нибудь отца. Но ты его тоже постарайся понять. В душе он, может быть, и согласен с тобой, но ведь и свое дело он бросить никак не может. Не будет же твоя старшая сестра работать с ним на фабрике. Ты старший сын - наша надежда и опора в старости. А учиться тебе обязательно нужно. Без образования ты не станешь человеком.

Факультет выбран - физико-математический, отделение естественных наук. Гимназическое увлечение естествознанием только окрепло, и Сергей теперь не сомневался в том, что он избрал будущую специальность по призванию.

Товарищи Юдина по гимназии уже выбрали себе занятия по душе. Борис и Василий Яковлевы подали документы в художественное училище. Леня Курчевский не представлял себя вне техники и сдал документы в Императорское техническое училище. Епанешников и Шапиро решили стать юристами. Борис Стечкин, с которым Юдина познакомил Курчевский, учился уже на третьем курсе ИМТУ. Друзья хотя и были одногодками, завидовали Стечкину, который в их глазах выглядел совершенно самостоятельным человеком. Борис в то время снимал комнату у Смоленского рынка и сам зарабатывал себе на жизнь, в основном репетиторством. Носил он красную косоворотку, в которой ходили революционно настроенные студенты.

Сразу поступать в учебное заведение и получать образование, Юдину было необходимо и потому, что ему предстояло уходить в 1912 году в армию.
Сохранилось свидетельство о приписке С.С.Юдина.

"Московский купеческий внук Сергей Сергеевич Юдин, родившийся двадцать седьмого сентября тысяча восемьсот девяносто первого года, приписан по отбыванию воинской повинности, к 4-му призывному участку города Москвы.
Вероисповедания православного.
Вышепоименованный Юдин подлежащий исполнению воинской повинности в тысяча девятьсот двенадцатом году, обязуется доставить в Московскую Городскую Управу не позже первого марта \1912 года\ сведения о семейном его составе. Выдано Московской Городской Управой апреля 4 1911 года за № 267 двести шестьдесят седьмым".

Все сомнения отброшены, решение принято. "Поступаю в Университет!" - с гордостью сообщал Сергей Юдин своим знакомым. Пока были собраны все необходимые документы, прошел почти месяц. Эти дни пролетели быстро и без развлечений.

Утро погожего летнего дня. По тихой московской улице быстро идет девятнадцатилетний юноша. В руках у него папка с бумагами. Он среднего роста, крепкого телосложения, круглолицый, со слегка оттопыренными ушами. Волосы коротко подстрижены, зачесаны назад с пробором посередине. Грудь, в форменной гимназической куртке с застегнутыми до самого воротника блестящими пуговицами на правой стороне груди - колесом! Легко и быстро шагает юноша навстречу знаниям. Это Сергей Юдин. Он идет сдавать документы в Университет.
Но уже на первых ступенях, ведущих в здание Университета, смелость понемногу начинает покидать будущего студента. С робостью перешагивает Сергей порог самого знаменитого в России учебного заведения.

По идее и плану М.В.Ломоносова, указом Императрицы Елизаветы Петровны от 12 января 1775 года был учрежден Московский университет, а 26 апреля 1775 года состоялось торжественное его открытие. Первоначально университет располагался в здании бывшей Главной аптеки, у Воскресенских ворот на Красной площади \на месте современного Исторического музея\. В этом здании университет находился до 1786 года, когда был переведен в здание, построенное по проекту архитектора М.Ф.Казакова в 1786-93 гг. Новое здание находилось на углу Большой Никитской улицы \ныне Герцена\ и Моховой \ныне часть проспекта Маркса\. В 1833-36 гг. по проекту архитектора Е.Д.Тюрина на основе строений усадьбы 18 века было создано новое здание университета. Оно находилось на противоположном углу Моховой и Б.Никитской улиц.

С момента своего возникновения Университет стал центром национальной русской культуры, колыбелью русской науки, прародителем всех русских университетов. "Alma mater" блестящих русских деятелей, ученых и публицистов.

Начало ХХ столетия. Россия того времени - узловой пункт противоречий империализма. Царское правительство проводит политику удушения материализма и свободомыслия в науке. Министр просвещения Кассо разгромил все студенческие организации и запретил всякое участие студентов в решении академических вопросов.
В 1911 году Кассо уничтожил автономию университетов. Прогрессивная часть профессоров Московского университета коллективно подала в отставку в знак протеста. Лучшие силы ушли в это время из университета.
Кто же занял освободившиеся кафедральные должности? Пришли назначенцы, которые были выдвинуты по принципу политической благонадежности. Научная работа и процесс преподавания на кафедрах, которыми они руководили, пришли в состояние упадка…
В это время кризиса в науке и поднимался по ступеням здания Университета с документами в руках будущий студент Сергей Юдин. Шел июль месяц 1911 года.

На зеленое сукно стола канцелярии Университета легла очередная папка с документами, которую начал перелистывать секретарь. Первый лист - Прошение - написан крупным, четким, устоявшимся почерком.

"Его превосходительству Господину Ректору
Московского Императорского Университета.
Московского купеческого внука Сергея
Сергеевича Юдина, окончившего полный курс
Московской 2-й гимназии в 1911 г.

П Р О Ш Е Н И Е

Имею честь просить Вас, Ваше Превосходительство, принять меня в число студентов физико-математического факультета, естественного отделения, вверенного Вам Университета. При сем прилагаю следующие бумаги:

Аттестат зрелости за № 643 и копию с него
Метрическую справку № 17 и копию с нее
Свидетельство о приписке к призывному участку за № 267 и копию с него
Свидетельство о звании за № 1772 и копию
Три фотографические карточки
Двадцать пять рублей денег за осеннее полугодие 1911 г.

1911 года 7-го июля

С.Юдин

О последующих результатах прошу уведомить меня по месту моего жительства: Москва, Токмаков переулок, дом № 10, в контору фабрики бр. Юдиных".

Потянулись долгие дни ожидания… Пустоту этих дней нужно было чем-то заполнить, и Сергей со своим другом Леней Курчевским отправился в дальнюю поездку на велосипедах. План захватывающий - поездка за двести километров от Москвы, в Ясную Поляну, на могилу Льва Николаевича Толстого. Главное - захотеть! Сборы были недолгими, а велосипеды готовы всегда. Едва солнце позолотило макушки многочисленных московских соборов, как друзья уже вовсю крутили педали…
Прикосновение к миру, в котором жил и творил гений русской литературы, очарование природой, ночевки под открытым небом, запах дыма от костра в лесу, вкусный ужин из утки, подстреленной у маленькой речушки - такое не забывается долгие годы.
Уставшие и изнуренные трудной и полной приключениями дальней дорогой, но до предела насыщенные впечатлениями и переживаниями через несколько дней друзья возвратились домой.

Семья Юдиных старалась не демонстрировать волнений, которыми была заполнена вся их квартира. Сергей особенно переживал те дни, когда домой приходили письма. То от родственников, то от знакомых, то деловые, но все не те…
В середине августа в контору фабрики пришло долгожданное письмо из университета. Отец принес его, не распечатывая.
Конверт открыл Сергей. Сердце сразу замерло, а потом сердито застучало в груди, предательски задрожали пальцы. На гербовую бумагу сначала боязливо было взглянуть. Мельком увидев напечатанный текст, он даже испугался, слишком мало было написано. Но читать надо.
Черным по белому. Машинописный текст. Очень короткий.

"Зачислен студентом естественного отделения приказом ректора от 12 августа 1911 года".

- Ура-а-а-а-а!!! - разнесся звонкий голос по всем комнатам, - Я студент! Кот, сладко спавший до этого на кресле, стрелой метнулся на кухню, а студент, исполнив вокруг обеденного стола ритуальный танец первобытного племени из глубины экваториальной Африки, умчался сообщать об этом радостном событии своим друзьям. Братьям и сестрам говорить ничего не надо было. Студента услышал весь дом.
Вечером, когда вся семья собралась на скромный праздничный ужин, Сергея тепло поздравили, пожелали ему успехов в предстоящей учебе. Новоиспеченный член студенческого братства сидел, пряча глаза и смущаясь от высоких слов, которые произносили близкие.

Громовые раскаты политической борьбы в те годы мало тревожили привычный, тихий уклад жизни московского купечества. Такой же тихой жизнью жило и население дома № 35 по Покровской улице. Сергей не проявлял особого интереса к кипящим вокруг событиям. Его и его друзей интересовала внешняя сторона борьбы, а не ее теория.

Студенческая скамья приняла Сергея Юдина в трудные годы резкого упадка научной деятельности Университета. Цвет и гордость русской науки еще не вернулись в родные стены.
Первый год обучения на естественном отделении пробежал незаметно и не оставил заметного следа в биографии Юдина. Но мы не будем сожалеть об этом, и пытаться ворошить прошлое. Скажем только, что учеба ему нравилась, и из ее объятий он не собирался вырываться.

Из автобиографии Сергея Сергеевича Юдина: "…но через год…вынужден был перейти на медицинский \факультет\, чтобы быстрее окончить курс…".
Вызывает некоторое недоумение тот факт, что сам Юдин пишет о переводе на медицинский факультет с единственной целью, "быстрее окончить курс". Сергей Сергеевич в своих воспоминаниях писал, что уже в возрасте пятнадцати лет "решение стать врачом было принято твердо и окончательно". Что же заставило его изменить столь твердое решение и поступить на отделение естествознания?

"На две тысячи имеющихся в нынешнем году свободных вакансий в Московском университете, как сообщает "Русское слово" (№179), подано 2061 прошение. Наиболее перегруженным факультетом оказался медицинский. Здесь на 180 свободных вакансий подано около 230 прошений одними абитуриентами Московского округа. Таким образом на медицинском факультете конкурс аттестатов неминуем. Более или менее обеспечено поступление на этот факультет лицам, окончившим гимназии Московского округа с отметкой в аттестате не ниже 4 баллов. Как и в прошлом году, лица, окончившие не гимназию, напр., реалисты и кадеты, абсолютно не могут рассчитывать на зачисление студентами медицинского факультета, хотя бы они имели отметку по латинскому языку и окончили курс средних учебных заведений Московского учебного округа. То же самое относится и к абитуриентам-классикам из других округов. Что касается этих последних, то им было отказано еще при подаче прошений. Уже тогда было ясно, что попасть на медицинский факультет иноокружным невозможно. После медицинского факультета по количеству прошений идет естественный. Здесь пока для классиков, абитуриентов Московского округа, конкурса нет. Но, принимая во внимание, что большая часть не попавших в конкурс по медицинскому факультету будет просить о зачислении их на естественный, возможно, что, в конце-концов и здесь придется нескольким человекам отказать. На остальных факультетах условия более благоприятные. Имеют шанс попасть все абитуриенты, а на юридический желающих попасть оказывается много меньше, чем имеется вакансий. В печальном положении должны оказаться в нынешнем году лица иудейского вероисповедания. Одних абитуриентов-иудеев с золотыми медалями насчитывается до 50 человек. Таким образом будет отказано лицам иудейского вероисповедания даже с отметкой в аттестате в 4 3\4 балла" - Врач. газета, 1911, №33.

Так почему же Сергей Юдин не поступал на медицинский факультет? Все очень просто. Он и не переставал ни на минуту думать о медицине, но сразу решил для верности поступать на естественное отделение. Дело в том, что аттестат у него был не из лучших в гимназии, хотя он учился достаточно хорошо. Средняя отметка его была 3 1\2 балла, а это не оставляло шансов для конкурса на медицинском факультете. Необходимо было поступать любой ценой, а перевестись с факультета на факультет при хорошей учебе было уже значительно легче.

"В Московском университете на медицинском факультете в этом году ожидается сравнительно высокий конкурс при зачислении вновь поступающих. Всего на факультете имеется 300 вакансий. Среди поданных прошений имеется 118 от лиц, окончивших естественное отделение математического факультета. Эти прошения будут удовлетворены в первую очередь, и, таким образом, на долю остальных останется лишь 182 вакансии" - Врач. газета, 1912, № 33.

Вот так и появилось в канцелярии Университета новое заявление Сергея Юдина.

"Имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство перевести меня с начала осеннего полугодия 1912 года на медицинский факультет.
Мая 15 дня 1912 года.

Юдин"

Опять пришлось ждать. Вообще Юдину в своей жизни всегда приходилось ждать и надеяться. Ждать отдаленных результатов лечения, ждать признания научных достижений, внедрения новых методов лечения, ждать…

В одной из газет Сергею попалось на глаза объявление. В нем он прочел, что семья помещика О.К.Майера из Смоленской губернии ищет на лето студента-гувернера, знающего французский язык. "Условия приемлемые, плата за работу достаточная и еще будет, ко всему, много свободного времени", - подумал Юдин и, не откладывая дело в долгий ящик, написал письмо главе семьи, в котором предложил свои услуги в качестве гувернера.
Вскоре было получено письменное согласие Мейера, с приглашением приезжать, как можно скорее. Собрав учебники и несколько книг для чтения на французском языке, старое охотничье ружье с запасом патронов, Сергей отправился на вокзал…
Имение Мейера находилось чуть больше, чем в двадцати верстах от города Ельни. Дорога пролегала через густые леса, в которых сто лет назад партизанские отряды громили наполеоновских солдат. Проехал мимо Новоспасского, где родился и вырос один из величайших творцов русского музыкального мира - Михаил Иванович Глинка.

Приехал в усадьбу Сергей под вечер. Успел только познакомиться с хозяином, его женой и их четырьмя непоседливыми и веселыми детьми. Долгая поездка утомила его, и он очень быстро заснул в отведенной ему уютной комнате.
Проснулся новый гувернер очень рано, нежиться в постели не стал - с детства к этому не приучен, и вышел во двор умыться. Сразу же к нему подошли двое из челяди. Кучер, который вчера привез его сюда и добродушно улыбающаяся толстая старушка-кухарка. Знакомство произошло быстро, и общая тема для беседы нашлась. Юдин огляделся вокруг: таким прекрасным показался ему окружающий мир после городской суеты и бесконечного шума московских улиц. Чистый деревенский воздух опьянял, заставлял дышать каждую клеточку тела. Словоохотливая кухарка и кучер наперебой рассказывали Юдину, что где находится. Кучер, расспросив Сергея, понял, что перед ним увлеченный охотник и рыболов.
- Охота здесь расчудесная и порыбачить есть где. Отсюда недалече речка есть - Десна называется. Рыбы в ней - пропасть! Завтра же и отправимся, - заключил мужичонка, насквозь пропахший лошадиным потом.
Кухарка предложила с утра отправиться в лес за ягодами и грибами.
- Можно идти прямо сейчас, и видя, что Сергей направился к воротам, старушка забежала вперед и снова затараторила, - ты, милок, лучше сначала поешь. Потом господские дети проснутся, и с ними пойдешь днем. Так-то лучше будет.

Здесь студент-гувернер отвел, наконец, душу на охоте. Со своим ружьем он обошел все окрестные луга и леса. Чаще, чем стрелял, любовался девственной природой. Рыбалка - тут кучер не обманул - была великолепная. Пойманной рыбы порой бывало столько, что Юдин раздавал ее работникам Майера.
Свои педагогические обязанности Юдин выполнял охотно и с удовольствием. Дети, с которыми он занимался, французский язык знали, но слабо. Сергей с увлечением проводил уроки, занимаясь больше разговорной речью, чем грамматикой.
Впервые в своей жизни студент столкнулся вплотную с сельскохозяйственными работами. Он научился косить и с удовольствием в рассветные часы помогал крестьянам заготавливать сено.
Знойные летние дни промелькнули совершенно незаметно. Уже больше двух месяцев живет Юдин в доме у Майеров. Нет-нет, да и вспомнит о своем заявлении, отданном в деканат медицинского факультета. В начале августа он пишет письмо в университет и долго ждет ответа. Теперь дни, наоборот, тянутся очень медленно. Но ответ приходит. В письме сообщалось, что прошение его удовлетворено, и с сентября необходимо приступить к занятиям.
Тепло простившись со своими юными воспитанниками, их родителями и друзьями-крестьянами, Юдин отправился домой.

В Москве Сергей помчался в университет. Хотелось самому убедиться в том, что он теперь студент медицинского факультета - медик!
8 августа 1912 года на заявлении Сергея рукой ректора была наложена резолюция:
"Переводится на медицинский факультет".

"В Московском университете закончился прием прошений. На медицинском факультете заполнены все свободные вакансии. Многим молодым людям, ищущим медицинское образование, в зачислении отказано за отсутствием вакансий" - "Врач. газета", 1912, № 32, 12 августа.

Вечер. Тишина окутала весь корпус. По коридору, стуча ботинками и низко опустив голову, бежит юноша. В это время из противоположного конца коридора навстречу ему, не торопясь, степенно, заложив руки за спину, идет пожилой, солидный мужчина в пенсне. Молодой человек спешит - ему некогда и… в это время он головой чуть не сбивает с ног важного господина. Тот, оторопев, хватает его за рукав и резко встряхивает. Наш герой поднимает голову и съеживается от страха и стыда. Перед ним - Господин Ректор, собственной персоной, и это его он едва не свалил на пол коридора, затоптанного с утра сотнями студенческих ботинок.
Ректор, нахмурившись, посмотрел на юношу и, разглядев на нем форму, строго спросил:
- А что тут делает гимназист?
Осмелев и подтянувшись, Сергей ответил неожиданно бодрым голосом:
- А я не гимназист! Я студент второго курса!
И, избегая дальнейших вопросов, помчался дальше.
Поспешим и мы за ним. Теперь он будущий врач, и стечение обстоятельств, которое заставило его перейти на медицинский факультет, оказалось счастливым не только для него - для хирургии.

Перевод на медицинский факультет окончательно рассорил сына с отцом. Будущая специальность врача еще больше отдаляла Сергея от купеческого сословия. Теперь и мать не могла помирить обоих. Лопнуло терпение у гордого студента. Бесконечно продолжающиеся упреки Сергей не стал больше выслушивать и ушел из родительского дома на квартиру.

С детства приученный к труду, Сергей начал зарабатывать деньги собственными руками. Квартира, питание, одежда, обучение, книги - все требует затрат, хотя бы минимальных. Проще всего зарабатывать репетиторством, но этого мало. Друзья, студенты старших курсов, подсказали Сергею адрес клиники, где можно быстро обучиться массажу. Многие из них добывали таким способом деньги. Совсем немного свободного времени заняло обучение. Вскоре Юдин смог спокойно и уверенно предлагать свои услуги клиентам. Это не только укрепляло и делало гибкими пальцы, но и давало небольшой доход. Заработанные деньги Сергей тратит, в основном, на приобретение книг.

Прошел не один десяток лет с тех пор, как Сергей окончил университет. Однажды вечером в квартире Юдиных собрались гости. Среди них была одна известная актриса. Несмотря на пожилой возраст, выглядела она удивительно молодо. Гладкая, бархатистая кожа лица, большие улыбающиеся глаза, стройная фигура, которую облегало прекрасно сшитое платье - эта женщина притягивала восхищенные взоры присутствующих. Казалось, неумолимые годы бессильны перед ней.
Разговор шел о театре. Друзья вспоминали незабываемую игру таких выдающихся актеров, как Садовские, Ермолова, Комиссаржевская, Лешковская, Федотова. Сергей Сергеевич рассказывал о Вере Федоровне Комиссаржевской, которую он видел в "Кукольном доме" во время ее коротких рождественских гастролей в Москве.
- Я испытал потрясающее впечатление, - с восхищением говорил хирург, - По силе воздействия на публику я могу ее сравнить только с Марией Николаевной Ермоловой. Это была подлинная актриса "нутра", а не перевоплощения и "обезьянства".
И, обратившись к своей гостье, Сергей Сергеевич сделал ей комплимент, тепло отметив ее личные творческие удачи. В ответ на эту фразу хозяина дома, актриса улыбнулась и, после нескольких секунд раздумья, ответила:
- Для этого приходилось очень много работать. Не приходится жаловаться - я всегда говорила природе "спасибо" за то, что она щедро наградила меня внешностью. Но многим я обязана гимнастике и массажу. До сих пор не могу забыть, как еще до первой мировой войны, в такой далекой теперь моей молодости, мне делал массаж один молодой студент. Ах! Какие сильные и ловкие у него были руки!
Сняв очки, Сергей Сергеевич обратился к женщине, при этом в его глазах загорелись хитрые огоньки:
- А Вы хорошенько всмотритесь в меня. Неужели не узнаете молодого студента? Вот и руки - можете пощупать, - и он протянул женщине свои знаменитые ладони.
- Сереженька! Так это были Вы?! Конечно же, Вы! Как же я Вас сразу, старая, не узнала? - удивлению актрисы не было предела, - Огромное Вам спасибо!
- Спасибо и Вам! - с улыбкой ответил смущенный Юдин, - Вы мне тоже помогли в то время. Надеюсь, что я с Вас не слишком много брал за сеансы массажа?

"Разразившаяся в p о й н а н а Б а л к а н а х вызвала движение среди медицинского персонала в России. Представители русской печати и члены русской дипломатической миссии в Софии обнародовали следующее обращение: "Болгары чувствуют огромный недостаток врачей. По словам помощника председателя болгарского "Красного Креста", каждый приехавший сюда врач будет немедленно обеспечен платой за службу. Главнейшей потребностью являются перевязочные средства и легкого типа автомобили для раненых. Чувствуется также нужда в лошадях. Крайне необходимы некоторые аппараты: так напр., рентгеновские, стерилизаторы и т. п. Необходим обученный санитарный персонал, а также чувствуется страшный недостаток в рабочих для обслуживания питательных пунктов и госпиталей, поваров, пекарей. Необходим запас халатов, валенок, двойных теплых платков, белья и клеенки. Нужны походные кухни, самовары, бензин для автомобилей" (Рус. Слово, № 228). По полученным балканским комитетом сведениям, на Б а л к а н а х ч у в с т в у е т с я о с т р а я н у ж д а в о в р а ч а х-х и р у р г а х, в перевязочном материале и в хирургических инструментах. Комитет решил устроить особые хирургические курсы для женщин-врачей, где в короткий срок они могли бы ознакомиться с военно-полевой хирургией. Кроме того комитет, по сообщению "Рус. Вед." (225), ведет переговоры с Пироговским Обществом. В виду того, что многие курсистки-медички и студенты-медики в ы р а з и л и ж е л а н и е е х а т ь н а в о й н у в качестве санитаров и сестер милосердия, образовавшийся в Москве балканский студенческий комитет пригласил ассистента хирургической клиники А.П.Прокунина (Александр Павлович Прокунин будущий учитель С.С.Юдина по кафедре факультетской хирургии - В.П.) прочесть им ряд лекций на тему "Скорая помощь и уход за больными на поле брани". Все желающие поехать на Балканы и записаться в санитарный отряд могут посещать лекции бесплатно…
Приблизительная смета расходов по организации санитарной и медицинской помощи на первые 6 месяцев исчислена в 700.000 руб. В главное управление Красного Креста поступает очень много заявлений от частных лиц и учащейся молодежи с просьбой зачислить их в отряды, отправляемые на войну.. Первые отряды по 50 кроватей каждый отправляются в Черногорию; один отряд из Петербурга, другой из Харькова. Из Москвы отправляются на Балканы госпиталь и лазарет, снаряженные Иверской и Александринской общинами Красного Креста" - Врач. газета, 1912, № 40

Второй год обучения в университете практически ничем не отличался от учебы на естественном отделении. Та же химия, физика, анатомия, эмбриология, нормальная физиология. Юдин не "блистал" отметками и не был в числе постоянно отличавшихся студентов. Заметим только, что все зачеты, совещательные беседы с профессорами, экзамены он всегда сдавал вовремя и "хвостов" не имел.
Вот они перед нами - учителя будущего академика. Среди них и маститые, убеленные сединами, профессора, и уже знающие себе цену приват-доценты и ассистенты, и совсем молодые лаборанты, имена которых станут знаменитыми впоследствии.
Они идут…

Начнем с химии. Курс лекций по общей химии читал профессор А.П.Сабанеев. Он заведовал кафедрой неорганической химии физико-математического факультета Московского университета и читал курс студентам медицинского факультета, на котором в те годы не было самостоятельной кафедры химии. Медицинскую химию преподавал Владимир Сергеевич Гулевич. Он с 1900 года был профессором кафедры медицинской химии, а с 1907 года заведовал кафедрой и медико-химической лабораторией Московского университета. Лекции, которые читал Гулевич, всегда сопровождались демонстрациями многочисленных опытов с показом в натуральном виде всех органических препаратов, о которых шла речь на лекции. Для этого Владимир Сергеевич создал специальную коллекцию, в которой имелось около 600 различных органических веществ.

Для того, чтобы прослушать лекцию по микробиологии, нам придется пойти со студентами в Бактериологический институт имени Г.Н.Габричевского при Московском университете. Здесь Сергей слушает курс, который читает Василий Иванович Кедровский - приват-доцент по курсу микробиологии при медицинском факультете университета. Именно Кедровский в марте 1911 года впервые в Москве организовал и стал руководить эпидемиологичекими курсами для врачей. Сергей Юдин посещал эти курсы. И знания, полученные там, ему особенно пригодились во время службы в первую мировую войну. А пока Сергей с интересом изучает мир невидимых существ - возбудителей болезней у человека и животных. Это уже интересней, чем физика и химия. Как пригодились теперь навыки работы с собственным микроскопом, купленным на первый самостоятельный заработок.

А сейчас мы слушаем лекцию по анатомии Петра Ивановича Карузина. Свою анатомическую деятельность в университете он начал в 1893 году в должности помощника прозектора, а с 1900 года стал заведовать кафедрой. Здесь наш студент со всей полнотой ощутил, казалось непостижимую, сложность человеческого организма. Пригодилось знание латинского языка и всегда выручала память. Да и мог ли полагать Сергей, что даже на одной маленькой косточке человеческого черепа может уместиться такое множество названий.
Из хроники событий того времени: "Речь", 1912,№ 306 - "15 ноября в Московском университете в анатомическом театре, после лекции проф. Карузина с т у д е н т ы в ч и с л е 300 ч е л о в е к у с т р о и л и с х о д к у, вынесшую резолюцию против смертной казни".
"Речь", 1912, № 326 - "В Московском университете происходит ликвидация недавних волнений. Из 220 студентов медицинского факультета, у которых были отобраны входные билеты в связи со сходкой в анатомическом театре, 120 билетов возвращены. Возвращение билетов остальных студентов задерживается наведением о них справок. Полагают, что из этой группы 3 или 4 будут уволены из университета. Остальные же, во всяком случае, потеряют первое полугодие".

Впереди все новые и новые науки…

Начались занятия на кафедре нормальной физиологии. Постановка преподавания здесь оставляла желать много лучшего. Заведующий кафедрой, П.Г.Статкевич, ставленник Кассо, появился в университете в 1912 году и, как специалист, оставил о себе очень плохое впечатление. В области физиологии его подготовка была крайне слаба, материал на лекциях преподносился из рук вон плохо. Большую часть времени Статкевич уделял спортивным развлечениям и устройству своих коммерческих дел. Все, что смогли получить на этой кафедре студенты, было полной заслугой старшего лаборанта кафедры, Николая Аполлинариевича Рожанского, впоследствии действительного члена АМН СССР. Большой физиологический практикум, который он с блеском проводил, во многом помог впоследствии формированию Сергея Сергеевича Юдина. В последние годы жизни Юдин проводил много исследований, связанных с физиологией пищеварения и эти его работы получили очень высокую оценку специалистов-физиологов.

Кафедрой гистологии и эмбриологии руководил Иван Флорович Огнев, крупный специалист в области морфологии. В 1914 году он был уволен царским министром просвещения Кассо за сочувствие революционно настроенному студенчеству и за высказывание прогрессивных взглядов.

На третьем курсе студенты проходили подготовку по фармакологии у профессора Чирвинского, но это продолжалось недолго. По сообщению "Речи" , 1912, № 340, медицинский факультет Московского университета в декабре "обогатился новым профессором по н а з н а ч е н и ю в лице дежурного врача московских Императорских театров, прив.-доц. университета Струева, назначенного г. Кассо экстраординарным профессором по кафедре фармакогнозии и фармации".

Из хроники - "Врач. газета", 1912, № 50, 1828 - "Врачи выпуска 1912 г. Московского университета послали проф. А.А.Мануйлову, бывшему ректору, телеграмму, в которой они указывают, что на прощальном обеде "в товарищеской беседе они не могли не вспомнить о своем любимом ректоре и лучших учителях, которые всегда бескорыстно и честно служили делу просвещения и считали своим священным долгом охранять честь и свободу нашей дорогой almae matris. Все свое время и силы вы отдавали университету, чтобы сберечь его для науки, но когда враги свободы сломили ваши усилия, вы не смогли примириться и с лучшими ушли. Если свобода и была попрана, то честь и достоинство университета ушедшими были сохранены. Высоко ценя вас со всеми ушедшими, мы в вашем поступке видим живой пример, как должно отстаивать то, что дороже всего для нас. Мы верим в лучшее будущее и надеемся, что наши младшие товарищи будут счастливее и снова увидят дорогих учителей в стенах родного университета".

Патологической анатомией студенты занимались с третьего по пятый курс на кафедре у профессора Михаила Никифоровича Никифорова.

В памяти Сергея Юдина остались дни, когда он слушал лекции профессора Александра Богдановича Фохта, заведовавшего кафедрой патологической физиологии. Лекции, которые читал Фохт. Отличались высоким научным уровнем материала, богатством содержания и блестящим, по форме, изложением. А.П.Чехов в одном из писем к А.М.Горькому называл Фохта лучшим лектором России.
Много позже, когда Юдин сам читал лекции курсантам в Центральном институте усовершенствования врачей, часто раздавались дружные аплодисменты слушателей. О его таланте преподносить материал на лекции или в докладе также можно сказать - он был одним из лучших лекторов-хирургов Советского Союза.

Все ближе заветная мечта каждого студента-медика - клинические кафедры. Здесь они начинают ощущать себя будущими врачами. Разборы больных, первые операции на трупах и животных, сделанные своими руками, первые самостоятельные истории болезней. Уже начинаются споры с друзьями о поставленном диагнозе, правильном лечении. Понемногу начинают обсуждаться и, иногда, подвергаться критике действия преподавателей, когда кажется, что знаешь уже достаточно много…
Начиная с третьего курса, учеба проходила в клиническом городке на Девичьем поле \ныне Большая Пироговская улица\.

История появления клиник начинается в 1884 году, когда городская дума предоставила медицинскому факультету в полную собственность и совершенно бесплатно земельный участок в 40 000 квадратных саженей \около 100 000 кв.м\ на Девичьем поле. Но еще до 1884 года вставал вопрос о расширении клинической базы. Этому было две причины.
Первая - увеличение числа ежегодно выпускаемых врачей. Вторая - затрудненный доступ населения столицы в существовавшие маленькие клиники. По этому вопросу Городская дума много раз обращалась к факультету с просьбой открыть широкий доступ населению Москвы в клиники факультета. Н.В.Склифосовский внес на рассмотрение факультета предложение о продаже земли и зданий на Рождественке, а вырученные деньги он мыслил вложить в строительство новых клиник. Был создан специальный Строительный комитет под председательством Склифосовского. В него вошли В.Ф.Снегирев, Ф.Ф.Эрисман и университетский архитектор К.М.Быковский. Члены комитета в 1884 году объехали лучшие европейские клиники и составили свой проект, который, однако потребовал значительно больше средств, чем их можно было выручить от продажи земельного участка и зданий на Рождественке. Царское правительство, как и следовало ожидать, на строительство денег не дало.
И все-таки выход был найден. Комитет обратился с просьбой о помощи к московским капиталистам. Крупные промышленники и купцы внесли значительные суммы в кассу комитета. Дело сдвинулось с мертвой точки.
Как грибы после дождя, начали расти одна за другой новые клиники на Девичьем поле. Они стали одной из самых крупных и оснащенных баз отечественной медицины.

Впервые Юдину пришлось встретиться с больными на кафедра пропедевтики внутренних болезней. Заведовал ею профессор К.Э.Вагнер. Курс обучения здесь проходил следующим образом. С утра заведующий кафедрой читал для студентов лекции, а в вечерние часы проводились практические занятия по изучению методик исследования больных. Первое приложение своих теоретических знаний студентами происходило в весеннем полугодии, когда в течение двух недель проводилась курация больных.

На кафедре общей хирургии было не так интересно, как того ожидали будущие врачи. Преподавание носило чисто теоретический характер и включало изучение хирургической патологии, расстройств кровообращения, питания. Изучались повреждения и их осложнения. Студентам читали три лекции в неделю по два часа. На практические занятия ходили в урологическую клинику, где проводили два часа в неделю. Раз в неделю студенты на квартире профессора в течение двух часов проводили совещательные занятия.
Кафедра находилась в сложном положении. С 1907 по 1921 год сменилось пять заведующих. Естественно, это не могло не сказаться и на уровне научно-исследовательской работы и на качестве преподавания. Положение усугублялось отсутствием клинической базы.

Следующая кафедра - топографической анатомии и оперативной хирургии. На ней проводились занятия со студентами 3 и 4 курсов. Курс на этой кафедре был одним из ведущих и занимал одно из первых мест в подготовке будущих хирургов. Заведовал кафедрой профессор Р.И.Венгловский.

"Рус. Слово" (№258) передает о к о н ф л и к т е между Московским Хирургическим Обществом и назначенным в Москву из Томска проф. Венгловским. Он состоял прежде членом Общества, но в течение трех лет, проведенных в Томске, не делал взносов. На запрос его, состоит-ли он членом Общества, решено было не считать его членом и подвергнуть перебаллотировке. По словам "Рус. Слова", это уже не первый случай неприязненного отношения Общества к профессору. На предыдущее собрание, когда доктор Хесин - ближайший сотрудник Венгловского - поставил на повестку свой доклад, как говорили некоторые члены Общества, построенный на работах профессора Венгловского, никто из членов на это собрание не прибыл. Явились только председатель и докладчик Хесин. Остальные докладчики сняли свои сообщения с повестки. "Рус. Слово" отмечает, что в Томском университете проф. Венгловский дважды был избираем на профессорскую кафедру и оба раза не был утвержден министерством, - один раз бывшим министром народного просвещения А.Н.Шварцем, другой раз - Л.А.Кассо. Теперь же почему-то вдруг изменилось отношение министерства к Венгловскому, и он был назначен профессором в Московский университет" - "Врачебная газета", 1911, № 47.
После избрания на кафедру Венгловский широко развернул научную и педагогическую работу. Им было написано прекрасное руководство по оперативной хирургии, которое в течение долгих лет оставалось настольной книгой многих хирургов.
Здесь Сергей Юдин увидел свое призвание в хирургии. Теперь все свободное время он проводит на кафедре, где начинает постигать всю сложность и прелесть операционного искусства - возможность операцией избавлять больных от смертельных недугов.
Жизнь Венгловского в дальнейшем сложилась трагически. После Октябрьской революции, которую он не смог до конца понять и оценить, ему пришлось эмигрировать. За границей, влача жалкое существование, он умер в нищете, всеми забытый и обездоленный.

Промелькнули курсы глазных, инфекционных болезней, судебной медицины. Знания, полученные на них, помогли впоследствии формированию полного врачебного облика Юдина.

С четвертого курса начались занятия на кафедре факультетской терапии. Директором клиники в то время был профессор Николай Федорович Голубов. Студентам и здесь не особенно везло. Они почти не принимали участия в лечебной работе. Возможность работы появлялась только при посещении амбулатории клиники. Там, под руководством ассистентов студенты-медики получали возможность обследовать и разбирать небольшое количество больных.
Положение несколько изменилось в 1914 году. С 1 августа в связи с началом военных действий, для студентов, которые выпускались зауряд-врачами, начали в спешном порядке читать лекции о работе врача в условиях военного времени, по военно-санитарной практике и по инфекционным болезням.
Это была запоздалая и малоэффективная мера, но и она в какой-то степени заполнила зияющую брешь в знаниях студентов о военной медицине.
Лекции по курсу госпитальной терапии читал профессор Н.А.Савельев три раза в неделю по два часа. При этом происходил клинический разбор нескольких больных с дифференциальной диагностикой. Во время курации студенты группами по 2-3 человека занимались одним больным. Курация завершалась написанием истории болезни.

Отдельно необходимо сказать несколько слов о хирургических кафедрах, через которые пришлось пройти Сергею Юдину.
Хирургия начала ХХ столетия характеризовалась бурным ее развитием. Такой рост хирургической науки стал возможным благодаря развитию и совершенствованию асептики и антисептики, широкому внедрению общего и местного обезболивания.

Кафедрой факультетской хирургии с 1906 года заведовал профессор Иван Константинович Спижарный, талантливый педагог и прекрасный клиницист. Его клиника насчитывала всего 80 коек. За год через клинику проходило около 500 больных и выполнялось около 300 операций. Иван Константинович, по воспоминаниям учеников, не был выдающимся лектором, но лекции его всегда привлекали не только студентов, но и большое количество врачей из Москвы и земства. Спижарный в работе со студентами никогда не ограничивался только лекциями, он часто устраивал разборы конкретных клинических случаев и случаев казуистики прямо в палатах у постели больного. Такие клинические этюды давали будущим врачам намного больше пользы, чем чисто теоретический курс. Непосредственным учителем Юдина на этой кафедре был старший ассистент клиники Александр Павлович Прокунин. Летнюю студенческую практику Сергей проходил в амбулатории Басманной больницы. В это время амбулаторный прием вел Н.И.Самосский, отец Володи Самосского, одноклассника Юдина по гимназии. Юдин вспоминал: "Он \Самосский\ был очень стар и сохранил принципы и повадки не только до-листеровской эпохи, но и до-наркозного периода. Из кабинета, где вел прием Николай Иванович, то и дело неслись дешераздирающие крики: это он либо вскрывал ладонные флегмоны, или тендовагиниты предплечья "под замораживанием хлорэтилом", либо дергал зубы совсем без анестезии".

Должность профессора и директора Госпитальной хирургической клиники на Девичьем поле занимал с 1910 года Алексей Васильевич Мартынов.
Помимо многогранной научной деятельности в течение нескольких лет он был секретарем медицинского факультета, а в двадцатых годах дважды избирался деканом факультета. Круг его хирургической деятельности был широким и разнообразным. Из-под его пера вышли многочисленные работы по хирургии брюшной полости. Он занимался лечением заболеваний эндокринной системы, урологией, военной хирургией, хирургией нервной системы.
Славу школы Мартынова поддерживали его ученики: Р.М.Фронштейн, А.М.Заблудовский, С.М.Рубашев, В.Р.Брайцев, И.Г.Руфанов, В.Р.Хесин и многие другие хирурги.

Совершенно особо в ряду наставников Сергея Сергеевича Юдина выделяется личность его непосредственного и любимого учителя - профессора Александра Петровича Губарева.
Александр Петрович возглавлял гинекологическую клинику медицинского факультета с 1901 по 1922 год и, одновременно, руководил кафедрой акушерства и гинекологии. Он никогда не замыкался в строгих академических рамках, прекрасно оперировал на органах брюшной полости, и венцом его научной и педагогической деятельности явилось изданное в 1910 году руководство по оперативной гинекологии и основам абдоминальной хирургии. Этот труд Губарева был дважды отмечен медицинской общественностью - премиями имени И.Ф.Буша и имени В.Ф.Снегирева.

Из хроники - "Врач. газета", 1912, № 36, 1249 - "Профессору А.П.Губареву, бывшему делегатом от Московского университета на торжествах по случаю 200-летия Дублинского университета, присуждено этим последним звание доктора honoris causa (Sciences Doctor)".

Из хроники - "Врач. газета", 1912, № 51, 1876 - "Ординарный профессор А.П.Губарев утвержден в звании з а с л у ж е н н о г о п р о ф е с с о р а".

Александр Петрович, выдающийся хирург-клиницист, сразу сумел разглядеть в молодом студенте Сергее Юдине природный хирургический дар. Всем сердцем и душой притянуло Сергея к хирургии, когда он попал на кафедру профессора Губарева.
Юдин не прекращал дополнительных занятий на кафедре оперативной хирургии у профессора Венгловского, и Губарев только приветствовал это увлечение.
Трудно себе представить хорошего хирурга, который не знает топографической анатомии оперативной хирургии. Без совершенно четкого представления соотношения органов и тканей в организме, невозможно точно установить локализацию патологического процесса, а без постоянного совершенствования техники оперативных вмешательств невозможно быстро и правильно прооперировать больного. Это положение очень ярко охарактеризовал А.П.Губарев: "Без знания топографической анатомии нет ни хирурга, ни терапевта, остаются одни приметы и предрассудки".
Губарев сумел передать Юдину не только свое высокое мастерство незаурядного хирурга и диагноста, но и, самое главное, разжег в душе студента негаснущий костер научных поисков. Уже будучи академиком, Сергей Сергеевич в своих воспоминаниях писал: "Из тех хирургических проблем, коими я занимался всю свою жизнь, многие выросли из семян, оброненных моим учителем профессором А.П.Губаревым порой в коротких фразах на лекциях или в беседах, и всегда мысли его были выражены без пафоса, но сильно, выразительно. Я, конечно, не помню ни этих фраз, ни самих случаев через 35 лет, но я уверен, что проблемы анестезии, борьбы с инфекцией и тема трансфузий мне были привиты Александром Петровичем…".
Сергей Сергеевич Юдин до конца своей жизни с особой душевной теплотой вспоминал своего любимого учителя, с которым мечтал работать после университета.

Будет неправильным думать, что все дни и ночи напролет Сергей Юдин проводит на лекциях, практических занятиях и дома с учебниками в руках. Семестры заканчиваются каникулами, есть выходные и выпадают, иногда, свободные часы. Чем же занимается Сергей в это время и как его проводит?
Охота и рыбалка приносят радость, снимают усталость, дают отдых голове и рукам. По-прежнему часто посещает Сергей выставки, музеи, театры, а чаще всего любимый Малый театр. Часто бывает в гостях у Ольги Осиповны Садовской, где в рассказах и разговорах выкристаллизовывалось понимание настоящего театрального искусства. Но отдых это не только снятие физической усталости на природе, или зимние прогулки по свежему воздуху на лыжах или катание на коньках. Это обязательное чтение "запоем" и перечитывание любимых книг.

Мечты о научной работе и практической деятельности на кафедре у профессора Губарева остались только мечтами. Не удалось даже окончить академический курс.

1914 год. 28 июня в главном городе Боснии - Сараево, член тайного общества студент Гаврило Принцип застрелил наследника австрийского престола эрцгерцога Фердинанда. Милитаристы Германии и Австрии использовали этот террористический акт, как повод для объявления войны Сербии. Негромкий хлопок револьверного выстрела отозвался пушечной канонадой по всей Европе. Началась мировая война.

на главную